Мартов Гришка, простой киевский таксист, снова рыскал по центральным улицам, в ночи озарённых рукотворным прометеевым огнём неоновых вывесок и светодиодных уличных столбов, светом сотен фар стальных экипажей, кои уже век как без коней. Мчался он вдоль пабов, ресторанов ну и шопинг-молов — и подле одного из них ему свернула удача. 
Каблучками щёлкая, с множеством обновок во куче ярких пакетов, у края дороги руку свою вскинула юная девчонка. Выхоленная, длинноногая, камнями сверкающая, с пластиково-глянцевою мордочкою и в коротком платьице.

«О, эта заплатит», — подумал Григорий, тотчас перестраиваясь, скидывая скорость, хищно так облизывая губы свои обветрённые.

— Куды вам, о, ясновельможна пани?

— В сердце Борщаговки, улица Заречная.

— Будэмо за мить! Влаштовуйтэсь!

Ну и незнакомка села.

И путь был неблизким. Долго собираясь с силами, Гришка задал, наконец, вопрос:

— Про що пани мрие?

— Оу, лучше вам не знать, — грустно & устало улыбнулась девушка, свои поправляя волосы. — Это может нанести вред Вашему здоровью, покою души. Ну зачем Вам это?..

— Мабуть, розмирковуетэ про ютуб-каналы, инстаграмы та видпочынок в клуби? Про одяг новый, про новых кавалерив?..

Девчонка хихикнула:

— Если б было только всё настолько просто!..

— Тож я не вгадав?

— Нет, не угадали…

— Панна мене втаемнычыть в сутнисть думок свойих?..

— Ok, driver — слушай…

И, глядя в окно, на галактики оконных огней далёких спальных районов, она прошептала:

— Вот что не даёт покоя мне… Странное наше сознание: оно словно бы Экран, на котором демонстрируется Всё, что мы замечаем и воспринимаем — оно словно матрица, сотканная с миллионов пикселей, кои, цвета изменяя/кои, загораясь в разных комбинациях, могут собой выразить свет и темноту — ну и мириад оттенков во обширном спектре — всяческие формы, кои только есть в Вселенной; всяческие звуки, хлад или тепло, шелк прикосновений и горечь ударов.

Странное наше сознание: выражая нечто, оно деформируется/оно словно перевоплощается во То, что воспринимает (в себя принимает, в себя загружает), — ну и с ним сливается на какой-то миг, атомарно-тонкий — пока только жажда познать «что-нибудь ещё» его не заставит свой перевести «прицел» ко новым «мишеням». Чудное сознание, боящееся статики, гонящееся за картинками, всяческими образами, музыкой, движением — чтобы хоть на времечко унять свой тот ненасытный голод — голод за Новым! Новыми «игрушками» собственной душе, юной, несерьёзной — маленькой крупице Бога, снова в детство впавшего в ходе бесконечных циклов смертей и рождений всего Мироздания, во ходе прецессии эпох своей Вечности…

Чудное наше сознание! Оно — экран и проектор сразу; исток и конец; дивное единство танца и танцора; театра/актёра/зрителя: Всё соединено, Всё — одна лишь душа в множественных оболочках — ну и многим это невдомёк, тем из нас, кои забыли всё и решили сызнова познать Себя, снова воссоздать Себя, снова разгадать все свои Загадки, Тайны и Вопросы, сызнова примерив Истины забытые, снова, в миллионный раз, опять обжигаясь — силясь ранить «прочих», но всегда раня только лишь Себя.

Странное наше сознание: оно — словно Фон Всему, любому процессу, что воспринимаем нами: оно словно бы «операционная система», встроенная в нас, программа-основа для всех остальных программ.

Ну и кто Создатель дивного этого Устройства, нашего Сознания, Психики, Души — как ни нареки мы то Начало в своём естестве, что одухотворяет нас, делая Живыми и тёплыми, такими чувствительными? Коий-то премудрый Бог или же стихия, Хаос?

Кто и для чего создал это Чудо Техники?

Много уже копий ране было сломано по этому поводу — ну и се не привело к консенсусу (миру и гармонии/или постижению новых горизонтов) никого из нас: каждый всё равно остался «на своих позициях» во этой «войне», пустой и бессмысленной, во этой Борьбе — за Истину и за право Познавать Реальность, коя окружает нас, тайны её раскрывая одну за другой.

Так и не сумели мы низвести к Словам Истину Неизречённую, коя породила нас — и не подобрали терминов и категорий, символов и аллегорий для того чтоб внятно сколь-нибудь поведать иным… о собственном страхе, вызванном неведеньем, амнезией своей прирождённой, благодарствуя которой все мы позабыли Бога — ну и всё то, с чего начиналась Жизнь.

Накрепко закрыты были наши веки, уши — и мы не могли поверить и даже представить Нечто, что, увы, не вписывается во наши «модели» — «понятной действительности», «научной картины мира» — увы, изобилующей дырами, прорехами, массою пробелов, главный из которых — Бог, Творец и Первопричина Того, Что Мы Ныне Есть. Бог Этой Большой Вселенной — спрятавшийся… в нас. Себе поклоняющийся. Себя отрицающий и в Себя не верующий. Себе вознося молитвы и воскуривая фимиам… Себя в прочих не могущий видеть, Себя распинающий, Себя убивающий, Себя же насилующий и порабощающий…

Впавший во безумье Бог; страждущий Болезнью Бог; Бог, что стал Людьми, Миром и Природой, — и каждым/и каждой из нас…

Задумка была прекрасной, — но что-то пошло не так!..

Взгляните на Мир, в коем обитаем все мы!.. Сколько в оном ужасов, глупости и зла…

Иногда складывается впечатление, что единственная функция нашего сознания — это просто бесконечно ну и неустанно генерировать Слова!.. Пустые и тщетные. Людям, между тем, сие несказанно нравится — это они именуют Жизнью и Свободой Воли… Отказ от единства Жизни, отказ быть частицей Единого Целого…

Человек, это дивное дитя Вселенной, этот маленький и юный Бог, — Чем Он занимается, по сути своей? Если разобраться, если заглянуть в себя — он просто играет с своим же сознанием, он видит Себя и в Себе самом (во своём же «пространстве») творит целые миры, дивные произведения свои: мысли, образы, воспоминания, страхи свои и мечты. Душа наслаждается всем этим процессом ну и занята сиим Всегда, с ночи до утра, ото колыбели и к сырой могиле. Человеку нравится считать Себя божком — маленькой своей Вселенной, в тесном своём микрокосме, во шумном эфире своего сознания, в затхлом своём черепе, на том малом островке, в коем затаилось слабое его «сознание»…

Дивное наше сознание, подлинный «редактор реальности»…Как смартфоны наши верят в «Ok, Google» и как кошки наши мчатся на кис-кис, — так и души наши — сном своим увлечены, майей и сансарой, раем и кругами ада, светом ну и тьмой…

Дивные наши сознания — покамест младенцы.

Тянутся к чему-то, сие настигают, это поглощают, сие превращая в опыт и воспоминания, — и разочаровываются, и жаждут новых потех — и так целые эоны, изменяя лица, вечно движемся за горизонт, горизонт Земли, горизонт возможного, горизонт событий — ища в многом/в многих… самое Себя, столь надёжно спрятавшееся своё естество…

Бог с Собою сам играет во прятки — душами людей, руками людей, всеми теми судьбами, кои созерцаем мы…

И если слабо сознание, то, родившись, оно попросту умрёт — так и не сумев/так & не успев понять: — Что же только было Целью, к Чему мы стремились[?] всю свою сознательную жизнь…

К Богу.

Что спрятан внутри — Вашего сознания, Вашей черепной коробки, Вашего пульсара-сердца, в солнцах Ваших глаз, в бархате ладоней, в атласе касаний уст…

Любое страдание (будь лишь оно малое или же великое, к гибели склоняющее), — это лишь «разрыв контакта» с собственной душой, с своим естеством, с подлинной своей природой…

Любя — в ком-то смутно/подсознательно прозреваем Бога — но в себе — не видим, упрямо не видим — ну и горек каждый день наш, один бесконечный траур — по утраченным…

Себе.

Сколько в мире горя, сколько в мире драм, всех нас поражающих глубиной бессмысленности…

Сны свои кошмарные Родом Человеческим ныне созерцает Бог. Каждый его малый атом, кадждая душа на свете, на этой планете, во этой юдоли скорби — предпочла забыться, лечь и отдохнуть, свет своей души вымарав материей, — чая, вероятно, Жить будет весело — жить не как Пангея, но архипелагом с семи миллиардов островов, больших, незначительных… Устав Богом быть, скала стала прахом, множеством крупиц… Каждый верил в то, что создать сумеет Лучшую Судьбу — лучше, чем у прочих… Каждый атом Бога синтезу предпочёл деление; обществу и хору предпочёл он соло… Навсегда закрыться — и не слушать прочего, и бояться Нового, бояться раскрыть глаза — ну и, наконец-то, очнуться от сна — в Мире, где фальшивые маски/имена людей больше ничего не значат — и есть только один Дух — быть волною в океане коего в свою время мы не пожелали, выбрав роль Людей, выбрав в одиночестве долгий пройти путь — обретенья мудрости…

Во конечном счёте, у каждого из нас есть только мы сами.

Кто-то верит в то, что бренная наша плоть, аватар наш/тело это словно бы компьютер, а душа на нём — это просто soft, жалкий, бесполезный, нами программируемый всю сознательную жизнь, дабы оказаться даром, жертвоприношением — Старухе С Косой, что однажды явится по адресу, где мы обитаем — ну и где мы будем во тот самый миг, когда сердце наше стукнет во Последний раз и дыхание оставит нас, и с бренного тела, словно бы с разбитой клети, птицею испуганной выпорхнет душа — Капля океана, искорка протуберанца, тянущегося с Солнца, тянущегося к Солнцу…

Кто-то в это верит, — что, попросту рождаясь, мы сходим с конвейера мачехи-природы; живя, лишь функционируем, служа эволюции расход.матерьялом; ну а, умирая, просто «удаляемся» из списков Живых, с дивной этой «Матрицы» — как ставший ненужным файл, аки отработавший ракетный двигатель, аки шелкопрядов кокон или же осенний лист, налившийся золотом.

Но это не «знание», но всего лишь Вера — держаться которой удобно для нас, для невежды-эго, ныне покамест протезирующего Нас, подлинных всех нас, не разбитых на тела, на все миллиарды тел, параллельно ныне проживающих одну только жизнь в один только миг, дыша одним воздухом, с солёной водою с одного только моря во крови основе…

Иной также верит — во мистическую Душу, Архитектора Вселенной, что одновременно Мать/Отец её — ну и верит в Путь, коий пролегает от оков материи ко свободе Мира Чистейших Идей, — ну и верит в то, что вся наша жизнь — это лишь ходьба навстречу своему Творцу — чрезо лабиринты Жизни, чрезо врата Смерти, может даже статься, что чрез уйму гибелей и возрождений — ибо, увы, мы слишком уж глупы/слишком ограниченны, дабы что-то Понять в рамках одной только жизни, одной только «сессии» длиною во 10 иль 20 — или даже 90 лет…

А под слоем Веры и под слоем Знания, и под слоем век и роговиц, под слоем зрачков/нейронов головного мозга — Жизнь, Своё Творение, главный Свой Шедевр, тихо улыбаясь, молча созерцает Бог…

Только Он решает — спать или проснуться… Любить или ненавидеть. Жить иль умереть… И если не дремлет Он — жизнь наша прекрасна — но как только засыпает Он — демон наших эго, малых наших «я», дьявол/бога теневая сторона — тотчас оживает в нас — и нам шепчет мысли — собственным же нашим голосом…

«Смысла в жизни нет… Стоит перерезать вены, выпить кои-то пилюли или же шагнуть под поезд, упасть за перила того самого высокого в городе моста»…

Вечная в нас Битва — Того, что Живёт — и того, что дремлет…

Ну а кто же побеждает?.. — девушка умолкла.

— Кто же побеждает?.. — тихо прошептал таксист, до хруста костей пальцами впиваясь в руль.

— Это Вам лишь Предстоит решить…